Уставший от безделья и скуки тракторист Матвей женится на дочери председателя колхоза, красавице Ларисе.

Но в деревню Пеньково приезжает Тоня, новый зоотехник и становится самой популярной личностью. Матвей понимает, что влюбился в эту умную девушку. Однако это встречает сопротивление и со стороны его супруги, и со стороны местной самогонщицы Алевтины, известной скандалистки…

Но режиссерская манера Станислава Ростоцкого была прямой и ясной. Просто возвращается человек из тюрьмы, куда завела его житейская история, которую и расскажет фильм. Дело было в Пенькове…

Шел паренек по улице вечерним часом. В клубе-развалюхе клевали носами колхозники, слушая доклад лектора о снах. Скучала и председателева дочка Лариса (Светлана Дружинина). Послушала и потихоньку — из клуба, в объятия паренька, что если он, непутевый, помирится с председателем, то сыграют свадьбу. А чуть позже все по той же улице проедет подвода с новым зоотехником.

Паренек присядет — указать дорогу, заглянет в лицо и присвистнет: зоотехник — девушка, кудрявая, городская (Майя Менглет). Таков зачин обыкновенной сельской драмы. Герой ее — «первый парень на деревне», под баян споет и поработает на славу. Невеста у него — первая девка. Не только председателева дочка, но и красавица.

У такой соперниц быть не может. Разве что появится городская. И возьмет она «первого парня» не жаром объятий, а строгостью и рассказами о научно-технической революции, что через какие-нибудь десять лет преобразит Пеньково, упразднив и тяжелый труд.

В сельской драме есть как бы двоякая притягательность. История эта хороша узнаваемостью любовного треугольника с приезжей разлучницей. Но «Дело было в Пенькове» — не рядовой фильм. Он живет долго, не утрачивая зрительской любви и не устаревая.

Настоящая новизна была не в тракторах, о которых мечтал Матвей, слушая рассказы Тони. Новизна была в правде жизни, что пробивалась сквозь экранные нормативы. И поэзия деревенских будней, и крестьянский труд, показанный без привычного пафоса, а просто как место действия. Эта простая, но как глоток свежего воздуха, правда была словно бы разлита в картине.

Так же покоряюще нов был и герой — Матвей Морозов. Что же до Матвея, то, как известно, роль эта поначалу была предложена Сергею Гурзо, актеру талантливому и обаятельному. Но что заставило режиссера едва ли не в последнюю минуту совершить свой выбор в пользу Вячеслава Тихонова.

– Утвердили меня на эту роль с большим трудом, – вспоминает Вячеслав Тихонов – Худсовет был против, говорили, что внешность у меня не для сельского жителя. Хотя я из простой рабочей семьи, учился в ремесленном училище, стоял у токарного станка. Я знал, как сыграть Матвея, мне этот герой был близок. Эта была седьмая роль в кино, но первая по значимости: она остается моей лучшей ролью.

Более того, режиссер осмелился сломать стереотип общего представления о деревне. Не оттого ли так важно было наделить утонченной красотой не горожанку Тоню, но деревенских — Матвея и Ларису.

Матвей был свободный человек. Вячеслав Тихонов сыграл органику этой свободы. Она и в открытом, словно бы усмехающемся взгляде, в походке и жесте. На роль жены главного героя Матвея Морозова претендовали и Нонна Мордюкова, и Людмила Хитяева.

Но роль Ларисы — дочки председателя колхоза, которая борется за любовь мужа Матвея, — досталась начинающей актрисе Светлане Дружининой. Из воспоминаний Дружининой о режиссере фильма: — Это мой первый учитель. Когда он мне предложил пробы в «Дело было в Пенькове», для всех это был шок.

Вот и выбор же режиссёра пал на Майю Менглет — дочь артиста Георгия Менглета. Для Майи это была первая попытка сняться в кино. Майя Менглет вспоминает: «… я поехала на студию Горького, и тогда знаете, модно было, чемоданчик с железными уголками, и вот шла проба». У актрисы поначалу мало что получалось. Дело в том, что одновременно она репетировала с Олегом Ефремовым роль в дипломном спектакле.

Роли были совершенно разными, и Майя порой не успевала перестраиваться. К счастью, Ростоцкий не слушал советчиков, он продолжал верить в Майю… Первая роль Майи в кино оказалась триумфальной. Зрители приняли фильм. Актриса стала популярной.

Песни, которые потом так полюбились зрителю, для фильма написали композитор Кирилл Молчанов (отец телеведущего Владимира Молчанова) и поэт Николай Доризо. – Помню, когда я написал «Огней так много золотых…», никто из композиторов не хотел сочинить музыку на стихи, – вспоминает Николай Константинович. – Мне говорили, как можно полюбить женатого?!

В общем-то мелодрама вышла на экраны не сразу. Фильм восемь месяцев пылился на полке: цензоры посчитали, что неправильно показывается жизнь колхозников. Затем все-таки сделали десять копий — для показа в узком кругу. «Узкий круг» — партийные боссы, которые любили смотреть новые советские фильмы на дачах, — пришел от ленты в восторг, и отмашка «К показу годен!» была дана.

Ростоцкого засыпали письмами изменить финал фильма: «Сделайте так, чтобы Матвей не возвращался к жене, и они с Тоней были вместе!» — умоляли зрители. Он сомневался. Потом решил оставить все как есть. «У фильма не может быть другого финала, — объяснял режиссер. — Подобные истории были и будут случаться всегда. Так что пусть каждый сам додумывает судьбу героев».

Фильм словно бы спешит аттестовать Матвея как человека, в герои не годящегося. Таких сорвиголов и до Матвея мы в кино видывали. Они, ударном труде и подчинении партийному руководству и, перебесившись, возвращались «в ряды». А любовная история вырастала в настоящую драму оттого, что влюблялся женатый Матвей в девушку Тоню не трусливо, а безоглядно.

Как умели снимать любовь в 50-х годах! Без словоблудия, утвердившегося в любовных сюжетах конца 60-х. Без наглой обнаженности, наступившей широким фронтом на экраны 90-х.

К тому же любовь эта ни во что конкретное не выливается. Того, что принято называть романом, в фильме и нет. Разве что взгляды, слова Песни, обращенной со сцены к ней: «Но не бойся, тебя не обидим мы». Да единственный поцелуй. Однако же, как все в той же Матвеевой песне поется, «От людей, на деревне не спрятаться».

Не обойдется, конечно, и без сплетницы Алевтины (Валентина Телегина), разжигающей в Ларисе ненависть к разлучнице. Но Лариса отступит в последнюю минуту. А Матвей, недолго думая, сам учинит над Алевтиной суд и расправу, заслав ее «на зимовку» в погреб. За что соответственно и получит срок.

Финал картины возвращает нас к поезду, в котором едет вернувшийся Матвей. Он увидит новые фермы, детские ясли. Тоню, требующую у председателя — на этот раз — стадион. Иван Саввич отбивается, бормоча: «Не будет стадиона». Тоня же утверждает: «Будет!» Будет, конечно. Вот и Матвей вернулся в Пеньково. На этом все бы могло закончиться.

Однако же Матвей проходит к своей избе. Все главное — здесь. Малыш, ковыляющий за деревянной лошадкой. Жена, вышедшая на крыльцо с детскими башмачками в руке, обессилев от слез. Матвей опустится с нею рядом, прижимая к себе сынишку. И вдруг окажется, что через все перипетии любовной драмы фильм устремлялся к этой сцене — потому что здесь сердцевина жизни, ее смысл.

Один из последних ударов будет нанесен деревне как раз в 50-е годы попыткой «влить новое вино в старые мехи». Укрупнение колхозов разрушит деревню. Оттого, по-видимому, так трогают сердце финальные кадры «Дела…».

Счастливая улыбка героя, шапка, брошенная в небо, и само это небо, вольно раскинувшееся над живой пока деревней, надеющейся и защищающейся из последних сил.

Автор Сергей

Источник

https://back-in-ussr.com/2014/04/istoriya-sozdaniya-filma-delo-bylo-v-penkove.html