Исполнительницей роли Любаши - пухлые щеки, надутые губки, взгляд исподлобья — такой на экране впервые появилась Дая Смирнова.
Долгое время ее называли Любашей, как героиню «Солдата Ивана Бровкина». Фильм принес ей славу и разочарование в профессии одновременно. Вскоре актриса перестала сниматься в кино и стала его критиковать. С кинокритиком Даей Смирновой беседовал Сергей Капков.
— Как вы оказались на съемочной площадке фильма «Солдат Иван Бровкин»?
— Я училась на факультете ВГИКа у Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. Окончив первый курс, мы с двумя подружками прокрались на дипломный спектакль старшекурсников. Аудитории были маленькие, поэтому посторонних не пускали. Во время перерыва ко мне подошла женщина, которая была ассистентом режиссера нового фильма «Солдат Иван Бровкин». Снимали на студии Горького. Меня пригласили на пробы. Я пришла. Помню, в тот день открывали ВДНХ. На пробах я сразу почувствовала, что мне здесь делать нечего, поэтому после съемок, никому, не говоря ни слова, отправилась на выставку, а вечером уехала на каникулы домой в Киев. А в сентябре пришла телеграмма: «Вы утверждены».
— Много было претенденток на главную женскую роль?
— Очень много! Леня Харитонов водил туда всех мхатовских девочек. Меня не сразу утвердили — были сомнения во внешних данных. На фотопробы пригласили оператора Славу Шумского, и он сделал из меня красавицу, все сомнения отпали!
— Педагоги отпустили вас, второкурсницу, на съемки без проблем?
— В институте с этим было очень строго, но Герасимов и Макарова разрешили мне сниматься. И не только потому, что студия находится рядом со ВГИКом и Сергей Аполлинариевич был художественным руководителем, но и потому, что роль главная. Педагогам льстило, когда их ученики становились знаменитыми.
— Фильм ставился на Леонида Харитонова?
— Да, именно на Леньку. Он был уже снялся в «Школе мужества» по Гайдару и покорил всех своим обаянием. Да у нас в группе все были обаятельны — даже скрипучий и шепелявый Иван Лукинский, наш режиссер. А какой был оператор Валя Гинзбург! Иногда приезжал наш любимый поэт Алексей Фатьянов, как мы его обожали!
Вся группа кричала: «Леша приехал!» Это обаяние взаимоотношений перешло и в фильм. Камеру не обманешь, она как рентген.
— Иван Лукинский долгие годы был вторым режиссером, пока не получил дебют — «Чук и Гек». Затем он снял «Ивана Бровкина», и больше громких побед в его биографии не случилось. Каким он был на съемочной площадке?
— Он и тут оставался вторым: все время интересовался фоном, декорациями, а актерам ставил очень прямые задачи. Конечно, «Бровкин» стал его звездным часом. Он не возражал, когда мы меняли текст, а делали это постоянно. В сценарии было много псевдодеревенского, в реальности так не разговаривали.
Та же Пельтцер называла все своими именами. А Лукинский и не сопротивлялся. Он радовался, когда актеры привносили что-то свое, смеялся. А если ругался, то наигранно, по-детски. Он правильно подобрал артистов, угадал отрицательное обаяние Жени Шутова в роли Самохвалова. Вокруг съемочной площадки всегда толпился народ. Иван Владимирович ругался, чтобы соблюдали тишину. Но потом все равно подходили советовать: вот тут лучше сделать так, а тут — так.
— Помните ли сами съемки?
— Мы уехали в Тверскую область, под Городец. Там снимали Волгу, наши встречи-прощания. Жили в самом Калинине, а на деревенские съемки выезжали в Савинову слободку. Река была холоднючая! Леньке пришлось в нее падать, а Пуговкину — прыгать солдатиком. Но они согласились на такой подвиг только потому, что уже были доставлены два ящика горячительного. За кадром все дружно их растирали, укрывали телогрейками, а потом наливали.
— Никто не простудился?
— Я простудилась, зимой. Вот и представьте себе: середина ночи, мороз под тридцать… Красота! Но как работать? Отрываешься от печки и — на мороз, в кадр. Разболелась я так, что могла сорвать съемки надолго. Лечила меня Татьяна Пельтцер. Она пришла в ресторан, велела девкам собрать баночки с горчицей, достала газету, вымазала ее горчицей, завернула в нее меня всю, накрыла одеялами и заставила выпить горячий чай. Я вопила, взывала к милосердию. А через день, как миленькая, уже вновь была на морозе.
— Кто с кем общался на съемках?
— У Татьяны Ивановны был «салон», вся верхушка группы. Она была и спонсором столов, и участником. Жители ее наперебой угощали, соревновались, чьи пирожки или чья моченая брусника ей больше понравится. Среди бабулек такая конкуренция шла: кто с ней тремя словами перемолвился, кто двумя, а кому она улыбнулась.
Все считали, что Пельтцер из народа. Деревенские бабки ее обожали. Вокруг Михаила Пуговкина всегда был кружочек, вокруг него всегда людно. Он рассказывал истории всерьез, а все покатывались.
Сергей Капитонович Блинников шутил со всеми. Его интеллигентная жена Анна Коломийцева при нем и пикнуть не могла. Оба - милейшие люди. Верочка Орлова — воплощенное обаяние на двух ножках! Со всеми вежлива, улыбчива, мила.
— А вы с кем общались?
— Я всегда оставалась кошкой, которая сама по себе. «Иван Бровкин» биографию мне и подпортил. Я видела себя на экране этакой горожанкой, но никак не деревенской девахой. Хотя характер председательской дочки был угадан.
— Как складывался ваш дуэт с Леонидом Харитоновым? Вы смогли притереться?
— Мы с Леней особенно не дружили. Во-первых, всегда рядом была Света Харитонова, его милая жена, она его ко всем ревновала. На второй серии они разошлись. А с Леней мы не мешали друг другу. Вся лирика, мягкость в нашем дуэте — от него, а от меня — все фырканье. Он и человеком был мягким, что сильно отразилось на его биографии.
— А как же вы, дебютантка, справлялись?
— На лице этой артистки написано, что она мечтает побыстрее смыться из кадра. А играла я никак.
— Но вам помогали?
— Помогали, а как же! Но, видимо, по своей так и не раскрывшейся актерской природе — ха-ха-ха! — совсем уж бездарно, глупо, по-дурацки я себя не вела. Меня не ругали. Все решалось просто, незатейливо. Все держались на равных.
— Никто не верил в успех?
— Да не то чтобы не верили… даже не задумывались! Не подозревали, что может получиться такая успешная картина. Никому это в голову не приходило. Ну выехали в деревню, собрались милые люди. Река, природа… Не всерьез делалось то, что оказалось обаятельным, ностальгическим искусством… (Беседовал Сергей Капков).
Интересные факты о фильме «Солдат Иван Бровкин»
Чтобы влезть в шкуру героя, Харитонов занимался строевой подготовкой, учился водить трактор, мотоцикл. И наотрез отказался от певца-дублёра. «Хочу петь сам», — заявил актёр и настоял на своём. Говорят, что и сценарий этой комедии Леонид Владимирович изучал несколько недель. Вдумывался в каждую его строку, стараясь зрительно представить «непутёвого» Ваню, у которого всё выходит невпопад. Эта «непутёвость» — отправная черта в образе Ивана Бровкина — заставила Харитонова поломать голову. Он никак не мог понять, в чём она выражалась — в простодушии или, наоборот, в хитроумии? Может, Иван Бровкин — типичный Иванушка-дурачок из русской сказки?
Когда фильм «Солдат Иван Бровкин» вышел на экраны, Леонид Харитонов стал кумиром поколения. Его славу можно сравнить только с гагаринской! Ему писали письма солдаты, девчата, матери и бабушки, актёра приглашали на творческие встречи…
Иван Бровкин на целине
После того, как солдат Иван Бровкин, герой фильма, «прошагал» по экранам, коллектив картины получил тысячи писем. Зрители спрашивали, как живет Бровкин, где сейчас. Сценарист, режиссер фильма решили, что искать демобилизованного солдата Бровкина надо на целине. Труду целинников, жизни и была посвящена вторая серия киноповести об Иване Бровкине. Первую серию картины делали на Волге, под Калинином. Здесь же решили снимать начало второй серии. Пароход «Шевченко» опять превратился в плавучую базу съемочного коллектива.
У пристани собрались колхозники. Встречали кинематографистов как старых добрых знакомых. Два месяца продолжались съемки на Волге. По сценарию, Ивана Бровкина ждали в колхозе с нетерпением, прочили в бригадиры, свадьбу сыграть собирались. А он — на целину!
Опять перепутал все планы «непутевый», говорят о нем. Не разобралась и Любаша, обиделась, говорить не захотела. Так и поехал Ваня Бровкин без любимой… А вместе с ним в дальние целинные края отправилась вся съемочная группа.
Потом съемки были в совхозе «Комсомольский», в шестистах километрах от Оренбурга. Не понадобилось громоздких декораций: снимали настоящие дома и улицы, целинные хлеба и, главное, людей, которые обживали земли. С них, новоселов — целинников, и делали своих героев артисты, режиссеры. Жизнь под одной крышей, труд вместе с целинниками обогатили актеров, их игра стала достовернее. Многие артисты научились водить тракторы, а сам Бровкин — Харитонов стал заправским мотоциклистом.
Народный артист республики Синицин и директор совхоза, где снимался фильм, Голованов оказались земляками, сталинградцами. Они знали друг друга и прежде: Константин Александрович Синицин выступал как — то с концертом в МТС под Сталинградом, где в ту пору директором был Голованов. Старые знакомые встретились теперь в Оренбургской степи. Можно сказать, что убедительный образ директора совхоза, созданный Синициным, явился итогом их совместной работы. Замечательная актриса Татьяна Ивановна Пельтцер обаятельно и комично сыграла мать Ивана. Во второй серии ее Евдокия Макаровна еще более колоритна. Все в ее игре от жизни.
В фильме удачно использована художественная самодеятельность, например, в сцене свадьбы. Пусть не очень четки переплясы, но в этом есть и прелесть достоверности: ведь поют и пляшут простые парни и девчата. В других сценах заняты не статисты, а сельская и рабочая молодежь.
… Закончились съемки фильма, москвичи возвращались в столицу. Провожая актеров, целинники наказывали и в будущем не забывать о новоселах, создавать хорошие фильмы о людях труда. Артистам, режиссерам, рабочим группы вручили почетные грамоты за участие в уборке целинного урожая 1958 года.
… Немало песен было спето вместе в долгие целинные вечера у костров полевых станов. Отзвуки тех песен звучат теперь в веселом, хорошем фильме «Иван Бровкин на целине».